Библиотека эзотерики Малышева (БЭМ).
Л.Уотсои
ОШИБКА РОМЕО.
(фрагмент)
...История о том, как Клев Бакстер открыл, что растения способны реагировать
на сигналы других видов, стала почти фольклором, тем не менее стоит подробно
рассказать о его первом экспери
менте. В 1966 г. Бакстер заметил, что растения, присоединенные к прибору, измеряющему
электрическое сопротивление, реагиру ют на некоторые ситуации, причем эту реакцию
можно измерить Для объективной проверки наблюдений он соорудил автомат, бросающий
мелких рачков по одному в кипящую воду, и присоединил находившееся в другой
комнате растение через обычные электроды к самописцу. Он обнаружил, что в момент
падения рачка в воду в растении происходили значительные электрические изменения
когда же машина бросала мертвого рачка, записывающее устройство не отмечало
подобных сигналов. Результаты этих исследований были опубликованы в 1968 г.,
вызвали такой интерес, что Бакстеру пришлось вести двойную жизнь.
Днем в своей конторе рядом с Таймс-Сквер в Нью-Йорк (он, как и прежде, учил
полицейских пользоваться сложным электронным оборудованием, зато ночью детекторы
лжи и электроэн
цефалографы подсоединялись к организмам, которых никак нельзя было заподозрить
в преступлении. Бакстер обнаружил, что растения реагируют не только на смерть
рачка, но и на все виды жизни. Они давали бешеную реакцию, когда в комнате разбивали
яйцо. Отсюда следует не только то, что растение способно понимать, что такое
жизнь, и воспринимать наносимый ей ущерб, но и то, что яйцо также активно участвует
в этом процессе, передавая определенное сообщение. Тот факт, что неоплодотворенное
куриное яйцо состоит из одной клетки, свиде
тельствует, что сигнал и ответ могут происходить на клеточном уровне. Поэтому
Бакстер начал Экспериментировать с более простым биологическим материалом. Он
подключил яйцо к электро
энцефалографу, уравновесив его в электрической цепи, затем в 6 часов 44 минуты
II апреля 1972 г. в кипящую воду было брошено второе яйцо в двадцати пяти футах
от первого. Ровно через пять
секунд прямая линия на записывающем устройстве резко поднялась, едва не выбросив
перо за пределы бумаги. В нужный момент яйцо отреагировало на то, что произошло
с ему подобным. Это сочувствие, по-видимому, ярче всего проявляют образцы живого
вещества, взятые из одного источника.
3 декабря 1972 г. Бакстер вживил серебряные электроды в живой человеческий
сперматозоид. В 8.52 сидящий в сорока футах от него донор разбил ампулу с амилнитритом
и вдохнул едкое содержимое. Двумя секундами позже, когда химическое вещество
повредило чувствительные клетки слизистой оболочки носа донора, изолированный
сперматозоид дал ответную реакцию. Контрольные опыты показали отсутствие у него
реакции на других людей. Я сам проводил подобные эксперименты с образцами крови
и с клетками небного эпителия. Если разделить полученные образцы на две части
и воздействовать на одну из них концентрированной азотной кислотой, другая часто
дает реакцию, которую можно зарегистрировать с помощью чувствительного электрооборудования.
Фикусы, морских рачков, ястребов, яйца и сперму объединяет одно: все они состоят
из клеток, поэтому нетрудно догадаться, что подобные реакции происходят на клеточном
уровне. Если, как я предполагаю, один и тот же сигнал понятен на всех уровнях
жизни, тогда он должен производиться и восприниматься на уровне низшего общего
знаменателя. Я полагаю, что сначала этот сигналбыл сравнительно простым способом
связи между отдельными клетками одного и того же организма, возможно, еще до
развития
настоящей нервной системы. У растений нет координирующей нервной сети, и тем
не менее некоторые из них способны организовать такую гармоничную работу своих
клеток, что тысячи из
них мгновенно отвечают достаточно быстрым движением, чтобы поймать муху. Механизм
этой реакции еще не ясен, но Бакстер, возможно, нашел разгадку.
Следующий шаг для таких клеток, как пыльца или сперма, заключался в том, чтобы распространить эту чувствительность за пределы организма, производя новые особи, способные к независимому существованию, но тем не менее поддерживающие жизненные контакты с себе подобными. Поэтому группы близких видов выработали общие сигналы, вероятно, в качестве защиты от общего хищника. Затем хищнику понадобилось настроиться на ту же волну, чтобы обнаружить эти сигналы и предвосхитить их действие на поведение своей жертвы. Наконец, и хищника и жертву эти сигналы могли предупредить об опасной для них обоих катастрофе. Этот сценарий развития у всех живых существ ( в том числе и у людей.Обратите внимание на поведение толпы, находящейся в крайне возбужденном состоянии, и людей, расположенных на минимальном расстоянии друг от друга, когда биополя людей как бы "переплетаются", особенно на подсознательном уровне.Малышев.) того, что Бакстер называет <первичным сознанием>, носит чисто теоретический характер, однако эволюция нередко движется в подобном направлении.
Природа почти всегда старается удовлетворить давно назревшую потребность.
Если у всех живых существ ( в том числе и у людей.
Малышев) действительно существует единая система коммуникаций, то
правомерно сделать вывод, что наиболее ярко она проявляется в критические моменты.
У людей спонтанные телепатические контакты чаще всего происходят, когда
один из них находится в опасности или умирает( и не
только смерть, ярость, ужас, страх, любовь и т.д. Малышев). Сигнал
о смерти, возможно, <самый громкий> в этом универсальном языке и, следовательно,
первым привлекает наше внимание. Факты свидетельствуют о том, что он представляет
собой нечто большее, чем просто включение и выключение системы тревоги. Проводя
опыты с рачками, Бакстер заметил, что растения по-
степенно перестают реагировать на животных. Ему показалось, что растения, <поняв>,
что участь рачков им не грозит, привыкли к сигналам и перестали к ним прислушиваться.
С точки зрения
биологии это разумно.
Другие опыты Бакстера показали, что расгения склонны положительно или отрицательно
относиться к другим организмам в зависимости от поведения последних. В моих
исследованиях я лично столкнулся с ситуацией, которая показывает, что у растений
действительно имеется способность не только реагировать на находящуюся вблизи
от них жизнь, но и запоминать условия, связанные с такой реакцией. В ряде случаев,
в различных лабораториях и с разным оборудованием, я разыгрывал ботаническую
версию старой салонной игры под на-
званием <убийца>. Выбираются любые шесть человек, которым сообщают правила
игры. Они тянут жребий, и тот, кто получает меченую карту, становится <преступником>,
однако хранит это
в тайне. Два любых растения, принадлежащих к одному и тому же виду, помещаются
в комнате, и каждому из шести позволено провести с ними наедине десять минут.
За этот срок тот, кто играет роль <преступника>, любым способом наносит
вред одному из растений. В конце часового эксперимента грязное дело сделано,
и одно из растений лежит смертельно раненное, возможно, выкинутое из горшка
и растоптанное. Но существует Свидетель. Оставшееся в живых растение присоединено
к электроэнцефалографу или к пишущему устройству, и каждый из шести человек
ненадолго входит в комнату и встает окодо Свидетеля. На пятерых из них растение
не обращает никакого внимания, если только их не было в комнате во время нападения,
но, оказавшись рядом с виновным, растение почти всегда дает особую реакцию,
которую регистрирует записывающее устройство.
Весьма возможно, что прибор или прибор вместе с растением реагируют на электрический
сигнал <преступника>, знающего о своей вине. Возможно, что я, присутствуя
на этих опытах, так или иначе воздействовал на прибор, но однажды мы получили
результат, подтверждающий, что дело не в этом. Во время одного из опытов во
Флориде цикламен обвинил сразу двух из шести подозреваемых. Я вызвал их, чтобы
задать несколько вопросов, и
узнал, что один был действительно виновен, а другой часом раньше стриг газон
перед собственным домом. Он пришел, не чувствуя за собой никакой вины, но растению
стало ясно, что у него <руки в крови>. Результаты этого эксперимента не
всегда стабильны, но лично я считаю, что он удается достаточно часто, чтобы
поверить, что растения не только реагируют на сигналы другого живого существа,
но и способны различать индивидуальные организмы и в течение достаточно долгого
времени связывать сигнал с определенным индивидом. Пока реакция растений недостаточно
надежна и не может учитываться в суде, но не исключено, что с появлением более
тонкого оборудования растения, взятые с места преступления, будут охраняться
как Свидетели. Первые научные попытки обнаружить универсальный язык
жизни были предприняты в начале века в Индии во вдохновенном труде Джагадиса
Чандры Босе.
Широкая известность открытий Бакстера в последние пять лет дала новый толчок
этим исследо-
ваниям; теперь повсюду ученые развлекаются, глядя, что получится, если разговаривать
с растениями, обожать их, ласкать или просто глядеть на них с восхищением. Как
утверждают члены коммуны Финдхорн, они непосредственно общаются со своими растениями
- и там действительно выращивают очень большие и очень вкусные овощи. В Институте
психологических наук в Москве была сделана попытка установить подобное взаимодействие
на более количественной экспериментальной основе. Для этого опыта была выбрана
женщина по имени Таня, которую под гипнозом легко было ввергнуть во множество
экспериментальных, но тем не менее реальных эмоциональных состояний: страх,
радость, гнев, горе. Ее поместили в восьми сантиметрах от цветущей герани, подсоединенной
к электроэнцефалографу. Во время опытов, когда Таня дрожала от холода, сжималась
от страха, смеялась от радости и плакала от горя, растение демонстрировало широкий
диапазон электрических ответов. Между сеансами гипноза Тане не удалось вызвать
у растения никакой реакции. Растение тоже было присоединено к прибору, но никаких
отклонений от обычного уровня не наблюдалось. Результаты одного из опытов представляют
особый интерес для тех, кто, подобно Бакстеру, начал работать с детекторами
лжи. Под гипнозом Таню попросили запомнить любое число от одного до десяти и
никому его не открывать. Затем новый экспериментатор начал медленно считать,
и при каждом следующее числе она решительно отвечала <нет!>, но цветок
обнаружил ложь, отреагировав при числе пять, которое и было задумано.
Дальнейшие опыты Бакстера помогают нам составить некоторое представление о
сложности универсального языка и сфере его действия. Открыв наличие связи между
двумя яйцами, Бакстер попытался исключить возможность воздействия собственных
эмоций, автоматизировав эксперимент. Он построил вертящийся стол, на котором
располагалось восемнадцать яиц. Когда стол медленно вращался, то через определенные
промежутки времени яйца одно за другим падали через люк в кипящую воду. Он обнаружил,
что присоединенное к электроэнцефалографу яйцо, принимающее сигналы, давало
внятный ответ только в момент падения первого яйца, падение других семнадцати
яиц не вызывало никакой ответной реакции до тех пор, пока интервал между падениями
не был уве личен до пятнадцати и более минут. Повторив этот эксперимент, я обнаружил,
что связь блокируется, повидимому, потому, что неладное происходит с яйцами,
находящимися на вращающемся столе: после падения первого яйца они перестают
подавать сигналы. В этой связи на ум приходит только одно объяснение: когда
первое яйцо попадает в кипяток и испускает сигнал тревоги, остальные семнадцать
яиц в ожидании своей очереди <падают в обморок> и приходят в себя только
через пятнадцать минут. Когда я пишу эти строки, я вижу, как от одной этой мысли
у ученых всего мира волосы дыбом встают от ужаса. Я знаю, что мои слова звучат
абсурдно и фантастично, и понимаю, как опасно делать подобные, далеко идущие
предположения на основании не столь уж многочисленных фактов, однако чем глубже
погружаешься в эту область, тем труднее становится удержаться на ногах ( все
не так трагично. Настоящий ученый уровня Ньютона, Эйнштейна, Канта поймет и
реально воспримет все вышесказанное, а что касается "ремесленников от науки",
так это не ученые, они ремесленники, что на них внимание обращать. Все равно
они ничего хорошего не скажут, они же думают, даже в науке "как все".Служителю
Вечности не нужно оглядываться на то, как говорит и что делает толпа, иначе
из творца Будущего в науке и искусстве, политике и образовании, здравоохранении
и финансах он превратится в ремесленника.Малышев).
Каждое новое исследование приоткрывает ящик Пандоры чуть шире, выпуская на
волю клубок маленьких демонов, каждый изкоторых враждебен научной традиции и
требует радикального
подхода. Чтобы не утонуть в идее <падающих в обморок яиц>,я в отчаянии
хватался за все соломинки и наткнулся (что происходит со мной все чаще) на один
антропологический факт....
